Мастер каменных ворот

Миша жил в городе Каменске-Уральском уже давно: с самого рождения. С того памятного дня, когда ему пришлось издать свой первый крик, минуло практически двенадцать лет. До двенадцати оставалось около двух месяцев и всё бы ничего, но этого предлога – несчастных шестидесяти дней, его старшему брату Ярославу с лихвой хватало, чтобы не уступать прав на переднее сидение в машине.

«Ничего, ничего, - думал Миша, - еще немного, еще чуть-чуть, и мы посмотрим, кто будет переключать каналы на магнитоле».
Вернее всего, что никто, догадывался Миша на подсознательном уровне. Отец не терпел, когда кто-то выключал его радио, а мама за руль не садилась. Но помечать о том, как Ярик сидит на заднем сидении рядом с сумками и пакетами, все равно было приятно.

Прямо сейчас брат был где-то в магазине вместе с родителями, а Миша радовался жизни в доме у бабушки в поселке Мартюш. Поселок – это не деревня. Здесь почти всё, как в городе, даже дома и те – многоэтажные. Мишиной бабушке – Галине Степановне, не нужно было колоть дрова, топить печь и бегать в туалет на улицу – ничего такого. Зимой она сушила варежки и валенки на батарее, пирожки круглый год пекла в духовке и любила ворчать на внуков, что долго льют воду в ванной.

Мише нравилось бывать у бабушки. Чипсы или бургеры, конечно, Галина Степановна не готовила, да и Интернет не провела. Зато у неё был огромный книжный шкаф, с настоящими бумажными книгами и множество удивительных вещей, которые не так-то просто встретить в современном мире: пластинки для патефона, медный самовар, большие монеты, покрытые легким налетом оранжевой ржавчины, тяжелые хрустальные пепельницы, старинные часы с римскими цифрами, географические карты, перевязанные бечевкой и многое, многое другое. Миша с Яриком обожали перебирать всё это богатство теплыми летними вечерами. Ярик утверждал, что где-то на антресолях, до которых они еще не добрались, у бабушки точно лежит ни больше ни меньше – философский камень. С чего он это решил Миша не знал, но в любом случае разведать верхние полки было бы интересно.

Родители и Ярик обещали вернуться через пару часов с самым лучшим арбузом, что они смогут найти; бабушка была занята на кухне и посоветовала ему пойти прогуляться. Миша был не против. Он давно уже хотел дойти на скалы «Каменные ворота» и попробовать с их вершины добросить камень до середины реки. Да, цель была амбициозна, но с новой рогаткой вполне достижима.

«Каменные ворота» были своеобразной визитной карточкой города. Бабушка рассказывала, что в древние советские времена даже выпустили почтовый конверт с их изображением и люди по всей стране смогли увидеть и оценить наши скалы. А однажды Миша и вся его семья побывали на водной прогулке на кораблике, курсирующем по реке Исеть. Экскурсовод с кораблика говорил, что «Каменные ворота» входят в целый каньон различных скал, расположенных здесь. Миша смог запомнить, что есть еще скалы «Индеец», «Филин», «Динозавр», но, пожалуй, без помощи гида сам бы смог найти разве что «Каменные ворота».

«Ворота» особенно нравились мальчику. Если смотреть с реки, то отверстие посередине похоже на дверь, а если с берега – то будто бы настоящий портал в другой мир. Иногда Мише представлялось, что это настоящие ворота, ведущие в большой каменный замок какого-нибудь сказочного великана.

На краеведении рассказывали, что когда-то УАЗ (Уральский алюминиевый завод) рассматривал вариант промышленной разработки «ворот», но позже химический состав скал признали неподходящим и их оставили в покое. Страшно подумать, сколько природных памятников оказалось уничтоженными только потому, что они были нужного человеку свойства.
Мише нравился камень известняк, из которого состояли «Каменные ворота». Но, пожалуй, больше всего, ему нравились трещины, с вкраплениями мха и разноцветного лишайника, покрывающие поверхность скалы извилистым узором. Казалось, что есть здесь какой-то секрет: надо только найти нужный камень, тронуть его, и трещины вмиг озарятся сиянием, идущим изнутри «ворот» и тогда взаправду откроется портал в иное пространство и время.

Миша дошел до «Каменных ворот» и, посвистывая, легко вскарабкался на самую вершину скалы. Он пошатал ногой камни, чтобы определить, какие из них достойны путешествия в речное царство. Скала не поддавалась, и мальчик огорченно поцокал языком. Он присел на корточки и принялся щупать известняк рукой. Камни послушно крошились и обламывались понемногу с краев, но все, как один, были не готовы к расставанию с родным утесом. Наконец, один круглый и гладкий камень со звездочкой желтого лишайника, будто бы шевельнулся под Мишиной рукой.

- А-ага! – удовлетворенно выдохнул Миша и дернул изо всех сил.
Камень со скрипом вырвался из скопления своих собратьев и совершенно неожиданно мальчик обнаружил, что держит за гладкую круглую шляпку маленького сердитого человечка. Человечек был облачен в плотный костюмчик – куртку, штаны темно-серого цвета, сапоги, а за спиной его рдел плащ, по цвету напоминающий желтый лишайник скалы. Человечек угрюмо пыхтел и сурово смотрел на Мишу черными глазками из-под кустистых седых бровей.

- Эт-то что еще за самоуправство? – неожиданно забурчал человечек. Звук был такой, будто камешки застучали об стенки стакана – глухой, постукивающий, но очень четкий. – Поставь, поставь меня сейчас же!
Миша немедленно поставил необычного человечка на большой плоский камень и присел рядом.
- Вы гном? – с любопытством спросил он, глядя как человечек деловито расправляет складки на своей курточке.
- Нет, - коротко ответил человечек, не поднимая глаз. – А кто такой гном?
- Ну, это такой маленький человек с бородой, живет в горах, добывает сокровища, умеет ковать железо – кольчуги там, мечи, - рассказал Миша.
- У меня нет бороды, - наставительно произнес человечек и полез в дыру в скале, из которой его так бесцеремонно достали. Миша испугался, что он вот-вот уйдет обратно, но человечек тут же показался наружу. В руке его был маленький мешочек. – Замазка, - пояснил он в ответ на вопросительный Мишин взгляд. – Я камневой.
- Кто? – удивился мальчик.
- Камневой, - терпеливо пояснил человечек, прохаживаясь по камню. – Домового знаешь? – Миша кивнул. – Ну. Он в доме живет. По дому помогает. А я в камнях живу. Поэтому камневой. Понятно?

Миша снова кивнул и спросил:
- А зовут вас как?
- Таш Карстович, - сказал человечек.
- Очень приятно. А меня – Миша. Что вы своей замазкой делали?
- Что-что, - передразнил мальчика камневой. – Изнутри трещины замазывал, что еще. Скала старая, за ней уход нужен. А ты зачем меня выдернул? Забавы ради?
Мише стало неловко. Он постарался незаметно спрятать рогатку подальше в карман. Таш Карстович наблюдал за ним, запрокинув маленькую головку и прищурив проницательные черные глаза.
- В речку хотел кинуть, - сказал он обвинительным тоном, будто детектив, который раскрыл запутанное дело. – Вам, людям, только бы что-нибудь в речку покидать… ходят, кидают, - камневой присел на камень и если бы не его ворчание, могло бы показаться, что его здесь вовсе нет. – Камни кидают, бутылки кидают. Всё им хи-хи. Всё им ха-ха. Кидатели.
- Я бутылок не кидаю, - обиделся Миша.
- Ну и не кидай, - отозвался Таш Карстович.
Миша пригляделся и увидел, что в руках у маленького мастера длинные острые ножницы. Переходя с камня на камень, Таш наклонялся, стриг лишайник, один в один — аккуратный садовник, подрезающий лохматые веточки кустов.
- Вы и лишайник подравниваете? – с восторгом спросил мальчик.
- Подравниваю, форму придаю, причесываю, прибираю, - перечислил камневой. – Смотри, сколько трухи с деревьев нападало. Потом солнышко утром выглянет, а у меня уже всё чисто – посмотреть приятно.
- А что вы еще делаете?
Камневой быстро взглянул на Мишу, будто раздумывая, правда ли ему интересно или так спрашивает, от скуки. Помолчал, поглаживая гладкий подбородок, и снова защелкал своими ножницами.
- Мох пропалываю, трещины вычищаю, царапины замазываю, - забурчал он. – Полирую каменные жилки, чтобы поблескивали. Цветы выдергиваю. Осмотр регулярно провожу, отмечаю, все ли камешки на месте, не вывалился ли кто-нибудь, не откололся ли. Думаешь, сами собой скалы, да горы, стоят тут тысячу лет, как новенькие?
- Никогда об этом не задумывался, - честно признался Миша. – То есть, это вы за ними, за всеми скалами ухаживаете?
- Мы! Камневые! - гордо произнес Таш Карстович, выпятив грудь и подбоченившись. – Уход за всяким строением требуется: природным в том числе. Здесь камень вправить, там щеточкой пройтись, тут лишайник подстричь, отсюда воду отвести, и вот – красота! Не хочу хвастаться, но «Каменные ворота» не раз удостаивались звания «Образцовой» скалы.
- Ого! – восхитился Миша. – Знаете, пожалуй, ваши «ворота», фотографируют больше всех в этом каньоне!
- Возможно, - охотно согласился камневой. – Да, есть еще «Мамонт», но все же, все же…
- Сергей Прокудин-Горский и Вениамин Метенков их фотографировали во время поездки по Уралу, - вспомнил Миша рассказ экскурсовода, хотя вряд ли Ташу Карстовичу эти имена могли показаться знакомыми. - А скажите, много у нас камневых?
- Много, - согласился мастер. – Посмотри сколько скал здесь, в каньоне. За всеми пригляд нужен. Знаешь «Три пещеры»? Там раньше и правда три отверстия было. А потом не доглядел один камневой и обрушился камень-перемычка, стало два отверстия. Куда это годится? Скала покалечилась и вид совсем уже не тот.
- Да и сейчас тоже неплохо, - неуверенно произнес Миша. Он не помнил «Три пещеры» в первоначальном их виде.
- А пещера чуть дальше? – спросил сам себя Таш Карстович. – Хорошая была пещера, просторная. Повадились туда мальчишки залазить. От греха подальше завалили пещеру. Понятно, но обидно.
- Обидно, - поддержал Миша и, на всякий случай, спросил: - Может еще пещеры остались, куда залезть можно?
- Так я тебе и сказал, - захохотал камневой и снова звук был такой, будто камешки по стеклянным стенкам стакана застучали. Насмеявшись, он ловко взобрался на камень, доходящий Мише до пояса, и очутился аккурат на уровне его глаз. – Ладно, Миша, будем прощаться. Пора мне. Дел много. А ты больше не кидай камни в воду – они этого не любят. В воде мокро, холодно, а еще поговорить не с кем.
- Камни разговаривают? – поразился мальчик.
- Не со всеми, но говорят, если слово нужное знаешь, - покивал головой человечек.
- Мы с вами еще встретимся? – спросил Миша, с надеждой вглядываясь в темные глазки волшебного человечка.
- Может и встретимся, - сказал Таш. – Приходи как-нибудь. Постучи по воротам вот так, - камневой отбил такт каблуком сапога. – Если я дома буду, то выйду.
Камневой подмигнул мальчику, постучал ему по руке маленькой твердой ладошкой – пожать руку ведь он не мог - и исчез. Сколько Миша не оглядывался, сколько не искал глазами круглый камень с желтой звездочкой лишайника – ничего.

Миша осторожно спустился с «Каменных ворот», стараясь не слишком крепко цепляться за камни – вдруг они и этого не любят. Он посмотрел на реку сквозь отверстие в скале и смахнул с лишайника пару березовых листьев, прилетевших из рощи.
- До новой встречи, - сказал он скалам, и в ответ раздался тихий стук, похожий на такт, который отбивал Таш Карстович, стоя на камне. Будто бы сам маленький камневой пообещал Мише, что их новая встреча обязательно состоится.

31.08.21, Каменск-Уральский
Все события вымышлены, все совпадения случайны (с) Автор.